Гарин-Михайловский Николай Георгиевич - Детство Тёмы (Семейная Хроника - 1)
Николай Георгиевич Гарин-Михайловский
Детство Тёмы
Из семейной хроники
Переиздание двух первых книг из цикла автобиографических повестей
прогрессивного русского писателя конца XIX в. Н.Г.Гарина-Михайловского.
Для старшего школьного возраста.
Содержание
I. Неудачный день
II. Наказание
III. Прощение
IV. Старый колодезь
V. Наемный двор
VI. Поступление в гимназию
VII. Будни
VIII. Иванов
IX. Ябеда
X. В Америку
XI. Экзамены
XII. Отец
I
НЕУДАЧНЫЙ ДЕНЬ
Маленький восьмилетний Тёма стоял над сломанным цветком и с ужасом
вдумывался в безвыходность своего положения.
Всего несколько минут тому назад, как он, проснувшись, помолился богу,
напился чаю, причем съел с аппетитом два куска хлеба с маслом, одним словом
- добросовестным образом исполнивши все лежавшие на нем обязанности, вышел
через террасу в сад в самом веселом, беззаботном расположении духа. В саду
так хорошо было.
Он шел по аккуратно расчищенным дорожкам сада, вдыхая в себя свежесть
начинающегося летнего утра, и с наслаждением осматривался.
Вдруг... Его сердце от радости и наслаждения сильно забилось... Любимый
папин цветок, над которым он столько возился, наконец расцвел! Еще вчера
папа внимательно его осматривал и сказал, что раньше недели не будет цвести.
И что это за роскошный, что это за прелестный цветок! Никогда никто,
конечно, подобного не видал. Папа говорит, что когда гер Готлиб (главный
садовник ботанического сада) увидит, то у него слюнки потекут. Но самое
большое счастье во всем этом, конечно, то, что никто другой, а именно он,
Тёма, первый увидел, что цветок расцвел. Он вбежит в столовую и крикнет во
все горло:
- Махровый расцвел!
Папа бросит чай и с чубуком в руках, в своем военном вицмундире, сейчас
же пройдет в сад. Он, Тёма, будет бежать впереди и беспрестанно
оглядываться: радуется ли папа?
Папа, наверное, сейчас же поедет к геру Готлибу, может, прикажет
запрячь Гнедко, которого только что привели из деревни, Еремей (кучер, он же
и дворник), высокий, одноглазый, добродушный и ленивый хохол, Еремей
говорит, что Гнедко бегает так шибко, что ни одна лошадь в городе его не
догонит. Еремей, конечно, знает это: он каждый день ездит на Гнедке верхом
на водопой. И вот сегодня в первый раз запрягут Гнедко. Гнедко побежит
скоро-скоро! Все погонятся за ним - куда! Гнедка и след простыл.
А вдруг папа и Тёму возьмет с собой?! Какое счастие! Восторг
переполняет маленькое сердце Тёмы. От мысли, что все это счастие произошло
от этого чудного, так неожиданно распустившегося цветка, в Тёме просыпается
нежное чувство к цветку.
- Ми-и-ленький! - говорит он, приседая на корточки, и тянется к нему
губами.
Его поза самая неудобная и неустойчивая. Он теряет равновесие,
протягивает руки и...
Все погибло! Боже мой, но как же это случилось?! Может быть, можно
поправить? Ведь это случилось оттого, что он не удержался, упал. Если б он
немножко, вот сюда, уперся рукой, цветок остался бы целым. Ведь это одно
мгновение, одна секунда... Постойте!.. Но время не стоит. Тёма чувствует,
что его точно кружит что-то, что-то точно вырывает у него то, что хотел бы
он удержать, и уносит на своих крыльях - уносит совершившийся факт, оставляя
Тёму одного с ужасным сознанием непоправимости этого совершившегося факта.
Какой резкой, острой чертой, какой страшной, неумолимой, беспощадной
силой оторвало его вдруг сразу от всего!
Что из того, что так весело поют птички, что сквозь густую листву
пробивается солнце, играя на мягкой земле веселыми светлым
